Pete Rugolo / Пит Руголо

Американский джазовый композитор и аранжировщик итальянского происхождения. Его семья эмигрировала в США в 1920 и поселилась в Санта-Розе, в Калифорнии. Пит начал свою музыкальную карьеру, играя на баритон горне, как и его отец, но быстро освоил валторну и фортепиано. Он получил степень бакалавра в San Francisco State College и планировал стать учителем музыки, но, когда узнал, что в стенах Mills College в Oakland, California будет преподавать известный композитор, в 20-х участник объединения молодых парижских прогрессивных композиторов "Les Six", Дариус Мийо (Darius Milhaud), Пит отправился туда, продолжил изучение композиции и получил степень магистра. В дальнейшем в числе учеников Мийо побывали Дэйв Брубек (Dave Brubeck), Бёрт Бахарах (Burt Bacharach), Фил Гласс (Philip Glass) и Стив Райх (Steve Reich). Руголо был крайне заинтригован музыкой Шоэнберга (Schoenberg), Бартока (Bartók), Стравинского (Stravinsky), Самуэля Барбера (Samuel Barber) и Эдгарда Варезе (Edgard Varèse). В течение летнего сезона в Mills Пит получил несколько наставлений от Бартока лично. Но он также с большим вниманием слушал музыку Дюка Эллингтона (Duke Ellington), Джимми Лансфорда (Jimmie Lunceford) и Стэна Кентона (Stan Kenton). Сразу по окончании обучения он был нанят в качестве аранжировщика и композитора гитаристом и бенд лидером Джонни Ричардсом (Johnny Richards), а во время Второй мировой играл с альт саксофонистом Полом Дезмондом (Paul Desmond) в одном армейском оркестре. Ещё будучи в армейской форме, руководя военным оркестром в Fort Scott в Сан-Франциско, Руголо написал несколько аранжировок, которые показал своему идолу Стэну Кентону (Stan Kenton) после выступления в Golden Gate Theater в 1943. Оркестр тут же попробовал сыграть одну из аранжировок и Кентон сказал: "Как только ты уволишься, ты получишь работу. Ты пишешь, как я, но в более современной манере". Услышать из уст Кентона "современный" было высшей похвалой. После демобилизации из армии Кентон (Stan Kenton) берёт Руголо работать в свой один из самых прогрессивный биг бендов послевоенной эпохи на зарплату в 150 долларов в неделю. Первый вклад Руголо назывался "Opus a Dollar Three-Eighty". В сотрудничестве с автором песен Джо Грином (Joe Greene) Руголо создаёт для оркестра Кентона репертуар, который делает его одним из самых популярных оркестров Америки. Руголо создаёт свои аранжировки и оригинальные композиции на основе своих широких познаний музыки ХХ столетия, иногда размывая границы между джазом и классической музыкой. В числе его самых интересных работ можно назвать трёхминутную тональную поэму с влиянием Вагнера "Impressionism", записанную в 1947. Необходимо также отметить "Cuban Carnival", "Unison Riff", "Artistry in Percussion" с влиянием Стравинского, "Elegy for Alto" и пьесу "Machito", посвящённую кубинскому бендлидеру. Он также создавал аранжировки стандартов, примерами могут служить песни "Willow Weep for Me" и "Over the Rainbow", исполненные Джун Кристи (June Christy). Когда некоторые молодые музыканты оркестра начали жаловаться, что его аранжировки не достаточно свингуют, он написал "Rhythm Incorporated" позже известную как "Capitol Punishment". В 1949 оркестр Кентона распался и Руголо нашёл работу музыкального директора в нью-йоркском представительстве фирмы Capitol Records, которая располагалась в Голливуде. На этом посту он пишет аранжировки и продюсирует ранние записи Гарри Белафонте (Harry Belafonte) и группы the Four Freshmen. В клубе Royal Roost на 52 улице Руголо услышал музыку экспериментального нонета Майлса Девиса (Miles Davis). Именно Руголо подписывает контракт с нонетом Девиса (Miles Davis Nonet), который исполнял аранжировки Гила Эванса (Gil Evans), Джона Льюиса (John Lewis) и Джерри Маллигена (Gerry Mulligan). В те дни Пит помог в создании множества записей группы Майлса, исполнявшей прохладную интерпретацию бибопа. Изначально были выпущены несколько дисков на 78 оборотов "Godchild", "Boplicity", "Israel" и "Moon Dreams". Записи продавались плохо, но спустя почти 10 лет в 1957 Руголо уговорил руководство Capitol выпустить 10 композиций на 12 дюймовом LP под названием BIRTH OF THE COOL. Дальнейший успех этих записей известен каждому любителю джаза. Продолжив работать с Кентоном в 50-х, Руголо всё больше времени уделяет созданию аранжировок как для джазовых вокалистов, так и исполнителей популярной музыки. Наиболее плодотворно он сотрудничает с бывшей вокалисткой оркестра Кентона Джун Кристи (June Christy) над такими альбомами как SOMETHING COOL, THE MISTY MISS CHRISTY, FAIR AND WARMER!, GONE FOR THE DAY и THE SONG IS JUNE!. Кроме того, он создаёт аранжировки для Эрнестин Андерсон (Ernestine Anderson), Нэт Кинг Коул (Nat King Cole), The Diamonds, Билли Экстайн (Billy Eckstine), Пегги Ли (Peggy Lee), Патти Пэйдж (Patti Page), Мэл Тормэ (Mel Tormé) и Китти Уайт (Kitty White). В этот период он немного работал и над созданием музыкальных фильмов для MGM, исполнял обязанности A&R директора для Mercury Records в конце 50-х. Среди множества его альбомов можно отметить ADVENTURES IN RHYTHM, INTRODUCING Pete Rugolo, RUGOLOMANIA, REEDS IN HI-FI и MUSIC FOR HI-FI BUGS. Читатели журнала Down Beat пять раз называли Руголо лучшим аранжировщиком между 1947 и 1954. В 60-х и 70-х Руголо много работает для телевидения, сделав свой вклад в создание многих популярных шоу, в числе которых Leave It to Beaver, Thriller, The Fugitive, Run For Your Life, Felony Squad, The Challengers, The Bold Ones: The Lawyers, Alias Smith и Jones and Family. Он также пишет музыку для телевизионных фильмов и театральных фильмов, таких как The Sweet Ride (1968), Underground Aces (1981) и Chu Chu and the Philly Flash (1981). Музыка Руголо для небольших джазовых комбо звучит в популярном фильме Where the Boys Are (1960), где был исполнен Dialectic Jazz Band под управлением Френка Горшина (Frank Gorshin). К сожалению, работа в Голливуде требовала от Руголо того, чтобы он подавлял свой чрезвычайно оригинальный стиль, правда, существуют несколько ярких примеров работ Руголо и на телевидении, и в кино, где он полностью раскрылся и смог продемонстрировать свой композиторский талант. Саундтрек к последнему фильму, над которым он работал, This World, Then the Fireworks (1997), в полной мере демонстрирует его дар к созданию музыки, которая является одновременно сложной и выразительной.