Dorothy Donegan / Дороти Донеган

Американская джазовая и блюзовая пианистка и вибрафонистка. Её отец Доназелл Донеган (Donazell Donegan) работал поваром на железных дорогах Chicago, Burlington и Quincy Railroad. Мама Элла (Дэй) Донеган (Ella (Day) Donegan) вела домашнее хозяйство, т.к. у семьи был большой дом, и они сдавали комнаты квартирантам. Именно эти деньги мама решила потратить на музыкальное образование дочери. Позднее Дороти отмечала, что именно мама способствовала развитию её таланта, всячески поддерживая дочь и советуя ей вкладывать чувства в исполняемую музыку. Позднее мама даже стала первым менеджером Дороти. Свои занятия на фортепиано Дороти начала в пять лет и продолжила музыкальное образование в одной из музыкальных школ Чикаго. Начинала она с изучения классического пианино, но вскоре увлеклась джазовой музыкой. Первые пять лет её преподавателем был Альфред Н. Симмс (Alfred N. Simms), у которого также занималась Клео Браун (Cleo Brown). Позднее в DuSable High School с ней занимался легендарный Уолтер Генри Дайетт (Walter Henri Dyett), обучивший немало знаменитых джазменов, включая Дину Вашингтон (Dinah Washington), Джонни Гриффина (Johnny Griffin), Джина Эммонса (Ammons.html">Ammons.html">Gene Ammons) и Вон Фримена (Von Freeman). Как отметила Салли Плаксин (Sally Placksin) в "American Women in Jazz", талант Дороти легко позволял ей не выполнять домашних заданий. Ей нравилось учиться музыке, и она могла практиковать часами. Свою любовь к инструменту Дороти позднее объяснила очень просто: "Я просто ненавидела работу по дому". К десяти годам она уже играла на органе в церкви, а в старших классах начала профессионально выступать в местных клубах. В четырнадцатилетнем возрасте Дороти выступала в клубах в южных районах Чикаго за один доллар за вечер, включая Hi-Jinxs Club, и даже не боялась нарушать расовые барьеры, выступая в Costello's Grill в центре города. В семьнадцать лет её как джазовую пианистку приглашают играть с The Bob Tinsley Band. В 1942 на лейбле Bluebird Донеган записывает свой первый альбом блюзов и буги-вуги. Однако, не смотря на ранние джазовые успехи, она стремилась стать классической пианисткой. Поэтому Дороти решила продолжить классическое музыкальное образование, изучая фортепиано под руководством Рудольфа Ганца (Rudolph Ganz) в Chicago Musical College, а позднее в Chicago Conservatory. В 1943 в восемьнадцать лет Донеган становится первой темнокожей американкой и первой джазовой пианисткой, выступившей с концертом в чикагском Orchestra Hall. В первой части концерта она исполняла музыку Грига и Рахманинова, во второй половине выступления звучала джазовая музыка. Восторженный отзыв о концерте был помещён на первую страницу Chicago Tribune, появилась статья и в журнале Time, что не могло не привлечь внимание легендарного джазового пианиста Арта Тэйтума (Art Tatum). Заинтригованный широтой репертуара и молниеносностью её пальцев, Тэйтум отправляется к ней домой с визитом. Она играет для него, а он делиться с ней несколькими техническими приёмами. Тэйтум становится её ментором. Не удивительно, что Тэйтум оказывает сильнейшее влияние на исполнительский стиль Донеган, хотя в её стиле нашло отражение и искусство таких мастеров джаза, как Ёрл Хайнс (Earl Hines) и Эрролл Гарнер (Erroll Garner). Совершенствуя свой стиль, Донеган необыкновенно тонко смешивала свои музыкальные таланты, часто спонтанно соединяя мелодии неродственных композиций. Она легко передвигалась между мирами джаза и классической музыки, часто соединяя их в одной композиции. Как отметил Дон Хекман (Don Heckman) в газете "Los Angeles Times" Донеган известна "своей разносторонностью, своей способностью без малейшего намёка на сомнения передвигаться от буги-вуги, к страйду, от отрывка из классического произведения прямо к современному джазу". "Вы никогда не узнаете, куда она собирается направиться, она настолько креативна в построении своих композиций, что это известно лишь ей одной – комментировал её приятель Иллинойс Джакет (Illinois Jacquet) в аннотации к записи 1991 LIVE AT THE FLOATING JAZZ FESTIVAL. – Она в состоянии делать это, потому что знает огромное множество композиций и обладает тонким слухом… Она не играет с группами, потому что сама по себе группа". Ещё Хекман писал, что Донеган "наделена таким музыкальным воображением, которому, казалось, нет предела, что находит отражение в пленительных, непредсказуемых соединениях между совершенно различной, на первый взгляд, музыкой". В дополнение к смешиванию различных музыкальных стилей, в свои выступления Донеган привносила юмор. Как отмечал Бен Ратлифф (Ben Ratliff) в газете "New York Times": "Она часто переделывала песни, насмехаясь над их словами; делала поразительные пародии на пианистов и вокалистов, особенно если они были среди публики; или могла приподняться и потрясти своей нижней задней частью, исполняя левой рукой какой-нибудь риф". Яркие, чрезвычайно энергичные выступления Донеган дополняли её потрясающий музыкальный талант. Кроме того, что она постоянно двигалась, она обладала удивительной коллекцией шуток. Как отметила Антоинетта Хэнди (Antoinette Handy) в "Black Women in American Bands and Orchestras" к Донеган часто применяли такие эпитеты, как "дикая", "триумфально свободная", "трясущая плечами, щёлкающая пальцами, сшибающая с ног своими бёдрами львица среди пианистов". В то же время, не смотря на эти эпитеты, критики также отмечали, что Донеган была "хоть и дикая, но изысканная и элегантная", "обладательницей громадных технических навыков" и "блестяще, абсурдно талантливой". Одеваясь в дорогие платья и тюрбаны, Донеган устанавливала с публикой добрые отношения. Её исполнительский стиль и искусство проведения концертов хорошо подходили к уютной атмосфере небольших клубов, где она в основном и выступала. Свои кривляния и нелепые выходки на сцене Донеган оправдывала тем, что рассматривала себя, прежде всего, как эстрадную артистку, и объединяла их со своим высочайшим музыкальным талантом. Затем она отправляется в Голливуд. "Администрация кинокомпании MGM Studios предложила мне семилетний контракт. 750 долларов в неделю и вполне льготный режим, но мой менеджер воспротивился и заставил меня сниматься в фильме кинокомпании United Artists, посулившей мне 3.000 долларов в неделю, — вспоминала Дороти. – Глава музыкального отдела фирмы одобрил мою кандидатуру, и я появилась в кино-ревю "Sensations Of 1945", где помимо меня участвовали Кэб Кэллоуэй (Cab Calloway), Вуди Херман (Woody Herman), Дабл Си Филдс (W. C. Fields) и ряд других знаменитостей. Я сыграла там дуэтом с Джином Роджерсом (Gene Rodgers. Мой номер сняли за две недели и всё, что я получила – 6.000 долларов. Мало того, после съёмок меня предупредили, что если я не буду присутствовать на премьере, то эпизод с моим участием вырежут. Пришлось ехать в Нью-Йорк. Я поняла, что моему менеджеру Шерману, бывшему боксёру, на ринге совсем отбили мозги и постаралась от него отделаться. Но прежде, чем мне это удалось, ох и наставил же он мне синяков по всему периметру". Дороти гастролировала мало и выступала главным образом в клубах Нью-Йорка. В тот период существовал так называемый "налог на развлечения", оставшийся с военных времён. Он составлял 20% налога на клубы, если артист на сцене пел или танцевал, а не просто играл на инструменте. В 1991 в интервью с Уитни Баллиет (Whitney Balliet) из "The New Yorker" она рассказала историю, относящуюся к её исполнительскому стилю. "Я не пела, но во время исполнения я вскидывала руки, часто покачивалась, трясла головой, корчила гримасы и извивалась, двигала нижней частью своего тела и щелкала пальцами. Налоговый инспектор, итак уже давно присматривался ко мне, причислил меня к танцорам и повысил мой налог. Это грозило просто убить моё дело, и я пошла в профсоюз музыкантов. Профсоюз направил запрос – можно ли покачиваться и трясти конечностями во время игры на инструменте? И они ответили – "да, можно". Налоговики отстали, убрали налог и больше меня не трогали. Покачивания ведь никому не вредят". Сделать карьеру на музыкальном поприще Дороти Донеган долго не удавалось. Погастролировав некоторое время с женским оркестром Sweet Hearts Of Rhythm, в 1945 она сформировала трио и в дальнейшем продолжила работать в этом формате в клубах Лос-Анджелеса. Затем она уезжает в Нью-Йорк, где выступает на Бродвее в составе шоу "Star Time". Позднее режиссёр Гарри Уодсток Гридл предложил Дороти роль в немузыкальном спектакле "Almost Beautiful". Актрисы из Дороти не получилось. Посещаемость была недостаточной и летом 1947 пьесу исключили из репертуара. Дороти вернулась в Лос-Анджелес. В 1948 она выходит замуж за Джона МакКлейна (John McClane). Их сын много лет спустя станет менеджером певицы Джанет Джексон. Позже, из-за невозможности найти подходящего барабанщика, она вновь вернулась к сольному исполнению. Позднее она становится участницей гастролей в составе шоу легендарной афроамериканской комедийной артистки Момс Мэбли (Moms Mabley). В 1949 Донеган возглавляет первое шоу полностью состоящее из темнокожих артистов, проходившее в знаменитом голливудском Tom Breneman Cafe. К 1950 талант Донеган получил широкую известность. Она начинает серию выступлений в чикагском London House, выступает в лучших клубах Лос-Анджелеса. Менеджеры Донеган из Music Corporation of America выбивают для неё 10-летний контракт, по которому она получала $3,000 в неделю, с роскошным супер клубом Embers на East 54th Street в Нью-Йорке. Её муж Джон МакКлейн уверенно пообещал владельцу клуба, что возместит любые потери, если они произойдут из-за плохих выступлений Донеган. Конечно же, ему ни разу не пришлось платить. Сам МакКлейн был владельцем нескольких клубов в Лос-Анджелесе и Донеган часто выступала в них. Он восторгался её виртуозной игрой на пианино и верил, по словам Лесли Груз (Leslie Grouse) из книги "Madame Jazz", что "она должна была получить гораздо большее признание за то, что была одной из лучших исполнительниц музыки от Баха и Бетховена до "грязного" блюза и буги-вуги". В течение их супружества МакКлейн помогал Донеган управлять её карьерой. "Муж подарил мне норковую шубу, но зарплату не платил. И я послала его к чёртовой матери вместе с его паршивым клубом. Потом я выходила замуж раз пять. Как только в моей профессиональной деятельности начинался засушливый период, я заводила себе нового мужа. Но едва лишь намечался длительный ангажемент, особенно в другом городе – подавала на развод. Короче говоря, моя личная жизнь не складывалась. Видимо, я слишком легкомысленно относилась к институту брака". Донеган и МакКлейн развелись в 1959 и остались добрыми друзьями. В конце 50-х Донеган снова начала курсировать между Нью-Йорком и Лос-Анджелесом. Затем она выходит замуж за Уолтера Иди (Walter Eady) и вскоре у неё наступил перерыв в работе по причине беременности. В те времена артисткам в положении запрещалось выступать на сцене. Им даже не разрешалось выступать на радио. У Дороти родился сын Донован (Donovan). Второй муж Дороти запомнился ей тем, что всячески мешал ей вернуться в шоу бизнес. Увязнув в домашних хлопотах, она перестала выступать. Все площадки заполонили ансамбли, исполнявшие рок музыку. Зато начала учиться и получила два диплома – Мэрилендского и Чикагского университетов. Впоследствии они также расстаются, и третьим мужем Донеган становится Уильям Майлс (William Miles). Этот брак также заканчивается разводом. С характерным ей чувством юмора Донеган сказала Balliet: "Я думаю, трижды быть замужем это слишком много. Каждый раз, когда случались периоды засухи в 60-х и 70-х, я снова выходила замуж. Затем, когда находила работу, убегала прочь". Она также призналась Los Angeles Times в 1992: "Я думаю, артист должен принадлежать сам себе". О существовании ранних записей Донеган велось множество споров. МакКлейн с уверенностью утверждал, что в 50-х она записывала несколько альбомов для лейблов Decca, Continental и Capitol. Однако, ни он, ни Донован не знают, что с ними случилось. По словам Плаксина (Placksin), изложенным в книге "American Women in Jazz", Донеган считает, что Decca продала её записи другой компании, которая выпускала их в сборниках с другими пианистками. "Они уложили нас вместе, как вещи в супермаркете" – заявила Донеган. Не смотря на громкий успех её живых выступлений, записи первых шести альбомов, судя по всему, утеряны навсегда. Лишь к 80-м появляются записи её работ и, возможно, самыми успешными дисками Донеган можно считать живые записи 1991. Донеган не играла с большими оркестрами, предпочитая выступать в составе трио. Ударник Джо Джоунс (Jo Jones) работал с ней на постоянной основе, контрабасисты каждый раз были разные, но главным условием была их способность к импровизации. Это было необходимо так как Дороти, порой, создавала пьесы непосредственно во время концерта. Она меняла тексты, выделывала потешные трюки, рассказывала анекдоты и забавные истории, парадировала пианистов и певцов, особенно если замечала их среди публики. Дороти редко исполняла одну и ту же вещь одинаково или хотя бы похоже. Войдя в раж, она вскакивала со стульчика и играла стоя. При этом её зад крутился, как пропеллер. Дороти легко заводила аудиторию. Репертуар артистки был обширен и с годами становился всё больше. Частью её шоу является и то, что иногда инструмент просто уезжает от неё, а она либо притягивает его к себе, как убегающего любовника, либо следует за ним по сцене сама. Столкнувшись на джем сейшине с неизвестным произведением, она быстро подбирала аккорды и потом играла композицию так, как будто знала её давно. Коллеги видели в ней опасного конкурента. Оскар Питерсон (Oscar Peterson) разрешил играть ей в первом отделении своего концерта, но только без ритм секции. Джордж Ширинг (George Shearing) вообще не позволил ей выступить перед ним, пусть даже и соло. Один лишь Дюк Эллингтон (Duke Ellington) не испугался, но предпочёл не выступать с Дороти в состязании, а сыграть с ней в четыре руки. Получилось своего рода дружеское музицирование. К 70-м Донеган становится исполнителем джаза с прочной репутацией и выступает на фестивалях в Соединённых Штатах и Канаде. Дороти надоело сидеть дома, и она отправилась в Европу. Мало кому известная там Донеган сразу же произвела сенсацию, выступив в 1975 на фестивале в Ницце. По свидетельству прессы — это памятное событие стало как бы вторым рождением пианистки. Затем последовали концерты в ряде клубов и везде Дороти пользовалась шумным успехом. Во время импровизированной пресс-конференции в Париже Дороти поделилась своими впечатлениями и заявила, что дома она не сделала карьеру из-за предвзятого отношения к темнокожим артистам со стороны белых акул шоу-бизнеса. "Я записала в Нью-Йорке уйму пластинок на фирмах Continental, Jubilee и Deka, — жаловалась Дороти. – Для Deka я сделала, наверное, сотню записей. Фирма положила матрицы в архив, а потом продала их вместе с записями других пианистов какой-то мелкой компании. В Америке записями торгуют, как колбасой в супермаркете. Во время съёмок в Голливуде меня вымазали тёмным кремом. Им показалось, что у меня слишком светлая кожа. Я очень болезненно воспринимаю всё, что касается расовых предрассудков. Мне не нравилось работать в местах, где белым и чёрным платили не одинаково, но часто у меня просто не было выбора". Европейцы, поражённые горькой искренностью американки, предложили ей поселиться в Старом Свете. Немного поколебавшись, Донеган остановила свой выбор на Швеции. Оттуда она совершала набеги во Францию, Германию и другие страны. В США Дороти бывала не часто. В отличие от многих своих коллег-джазменов она вела весьма упорядоченную жизнь – не пила, не курила, не употребляла наркотики. "Музыкант должен поддерживать хорошую физическую форму. Быть в какой-то степени атлетом, – говорила она. – И, конечно, постоянные упражнения. Кстати, в детстве я очень много репетировала ещё и потому, что на время занятий меня освобождали от нудной домашней работы. И я до сих пор не люблю убираться, стирать и готовить". Если раньше Донеган специализировалась на свинговых обработках классики и на буги-вуги, то попав в Европу, она начала ставить перед собой более крупные задачи. "В 1941, когда начиналась моя музыкальная карьера, у темнокожих не было ни малейших шансов попасть в симфонический оркестр, — говорила Донеган. – Сейчас у меня наконец появилась такая возможность. Но надо усиленно репетировать и изучать классические произведения. Однако от джаза я конечно никогда не откажусь. Когда я сижу дома, то упражняюсь не менее 4 часов в день. Но с тех пор, как я начала выступать в Европе, это происходит не часто. Мне нравятся инструменты фирмы Steinway, но они стоят чертовски дорого. Так что я прихожу в магазин и отвожу душу на выставочных экземплярах". Дороти Донеган сотрудничала с ритм-секцией довольно редко, предпочитая выступать соло. "Не все соглашаются играть со мной, — поясняла пианистка. – Говорят, я слишком многого требую от музыкантов. Я вообще привыкла быть одна. Меня, скажем, на аркане не затащишь на вечеринку. Иногда я принимаю приглашение пойти пообедать в ресторане, но не более того. А ещё я терпеть не могу собираться в дорогу. Каждый раз беру с собой гораздо больше вещей, чем необходимо". Ударник Рэй Моска (Ray Mosca), периодически работавший с Донеган на протяжении 30 лет, не уставал восхищаться пианисткой. "Я стучал у Эрла Хайнса (Earl Hines), у Тэдди Уилсона (Teddy Wilson) и у Оскара Питерсона (Oscar Peterson), но с Дороти их не сравнить. Это целый оркестр в образе одной женщины. И она всё время меняется. Дороти может исполнять одни и те же вещи, но они будут каждый раз звучать по-новому. Кроме того, у неё просто поразительная память. Она может встретить человека, которого не видела целую вечность, и вспомнить, как зовут его самого, его детей, его жену и его собаку. И вот такой талант провёл всю жизнь, играя в душных клубах, вместо концертных залов". Кроме того, она сохранила свою репутацию выдающейся классической пианистки. В 1976 она исполнила концерт Грига с New Orleans Philharmonic в Tulane University и с Southeast Symphony в Лос-Анджелесе. В нескольких интервью она выказывала желание вернуться к исполнению классического репертуара – музыкальной формы, в которой она ежедневно практиковалась. В 1978 она выступает на знаменитом Newport Jazz Festival. Хотя она выходила на сцену в основном как солистка, иногда выступала и в составе The Dorothy Donegan Trio. Несмотря на то, что Донеган довольно часто выступала по всему миру, ей так и не удалось достичь настоящего признания её таланта. Недостаток славы она, частично, приписывает расизму в среде классических музыкантов. Донеган выступала в период, когда афроамериканцам предоставляли мало возможностей выступать с симфоническими оркестрами. И хотя расизм не был широко распространён в джазовой среде, тем не менее, в джазе Донеган приходилось сражаться против дискриминации по половому признаку. На всём протяжении её долгой карьеры она всегда отмечала различия между женскими или мужскими джазовыми исполнителями. В то время как женщины часто приглашали своих коллег из мужской половины выступить вместе на сцене, мужчины редко делали это в ответ. В то время как Донеган, по словам Gourse, обладала "музыкальным мастерством, харизмой и престижем, способными удивить любого мужчину, которого она приглашала в свою группу", она крайне редко получала ответные приглашения. Она резко заявляла репортёрам, что подобная дискриминация и является основной причиной её безвестности, наряду "с её настойчивостью получать такую же оплату, как и у её коллег мужского пола", как указывал Ratliff. В 1958 в статье в Ebony Донеган заметила: "Я затмила их всех [джазовых пианистов мужского пола] за исключением одного (позднего Арта Тэйтума (Art Tatum). Многие из них играют как женщины". Настоящий ажиотаж среди поклонников её творчества вызвало выступление в нью-йоркском Sheraton Centre Hotel в 1980. Виртуозная техника игры Донеган приводила в восторг не только публику, но и коллег-музыкантов. Однако особенно бурные овации звучали на мероприятиях с преимущественно женской аудиторией. Впечатляющими примерами могут служить её концерт в зале Carnegie Recital Hall 4 июля 1981, который состоялся в рамках проходившего тогда в Нью-Йорке Kool Jazz Festival. Этот фестиваль c 1954 был известен как Newport Jazz Festival. В 1972 он переместился из Ньюпорта в Нью-Йорк, сохранив своё прежнее название. Но в 1981 на 28 году существования генеральным спонсором ньюпортского фестиваля становится компания Brown & Williamson Tobacco Co., выпускавшая сигареты "Kool". Основатель фестиваля Джордж Вейн (George Wein) согласился изменить название известного на весь мир фестиваля на Kool Jazz Festival за неназванную сумму, которую компания обещала выплатить ему в течение пяти лет. В мае 1983 Донеган вместе с Билли Тэйлором (Billy Taylor), Милтом Хинтоном (Milt Hinton), Артом Блейки (Art Blakey), Максин Салливан (Maxine Sullivan), Джаки Баярдом (Jaki Byard) и Эдди Локом (Eddie Locke) приняла участие в мемориальном концерте памяти Ёрла Хайнса (Earl Hines), проходившем в St. Peter's Evangelical Lutheran Church в Нью-Йорке. Её первые шесть альбомов остались незамеченными, если сравнивать их с успехом её концертных выступлений. Лишь к 80-м её записи привлекли некоторое внимание в джазовом мире. В частности, запись её выступления на Montreux Jazz Festival в 1987. В сентябре 1988 она выступила в Гамбурге на Festival De Frauen. Музыкальный праздник в Германии субсидировался государством и был посвящён женщинам, добившимся заметных успехов в искусстве. Присутствовавшие в зале дамы стоя аплодировали и вызывали Дороти на бис 7 раз. Надо сказать, что Донеган начала бороться против мужского засилия и отстаивать права женщин задолго до того, как феминистское движение получило широкое признание. Она имела массу неприятностей, когда требовала, чтобы ей платили такие же гонорары, как и артистам мужского пола. Побывав несколько раз под венцом, Дороти разочаровалась в мужчинах. "С 1974 я живу одна и такое положение вещей меня вполне устраивает, — признавалась она. – Я выбрала себе в спутники жизни рояль и ни один мужчина не может с ним сравниться". Подлинным триумфом стало выступление Дороти Донеган в 1991 на фестивале, проходившем на борту круизного лайнера "Norway" в Карибском море. Floating Jazz Festival регулярно устраивался, начиная с 1983. В общей сложности в нём приняло участие около 400 музыкантов. Многие выступления стали незабываемыми событиями в истории плавучего фестиваля. Но Дороти затмила всех своих предшественников. Она должна была выступать в течение недели по очереди с другими музыкантами. Первый вечер прошёл спокойно. Публика мало слышала о Донеган и не предполагала, что увидит на сцене виртуоза клавишных. На следующий вечер на шоу уже было не попасть. Многие пассажиры отказались от обеда, чтобы занять места заранее и поближе к сцене. В финале рядом с пианисткой появился саксофонист Иллинойс Джакет (Illinois Jacquet). Вскинув вверх руки, он громко восклицал: "Дороти Донеган, дамы и господа! Лучшая пианистка в мире!" Судя по реакции зрителей, никто не собирался оспаривать это утверждение. Артур Элгорт (Arthur Elgort) – профессиональный фотограф, работавший для журналов мод, имел режиссёрский опыт, снимая рекламные клипы для ТВ. Набив руку, он запланировал сделать серию фильмов под общим названием "Американские герои". Кандидатом на звание героя номер один стал вышеупомянутый саксофонист Иллинойс Джакет. Элгорт специально полетел в Майями, чтобы снять его выступление на морском лайнере. В самолёте рядом с ним оказался человек, отправлявшийся туда же в качестве музыканта. Пассажиры познакомились. Соседом Артура оказался ударник Рэй Моска (Ray Mosca). "Найти меня на пароходе будет легко, — сказал Рэй. – Я буду стучать, аккомпанируя пожилой леди в паричке. И помяните моё слово – эта бабуся легко и непринуждённо заткнёт за пояс любого пианиста. К тому же она сейчас в прекрасной форме". Артур скептически поморщился, но услышав игру Донеган, он был настолько ошеломлён, что немедленно присвоил ей звание героя номер два и объявил, что будет снимать о Донеган фильм. Документальная лента Элгорта была показана в 1993. Дороти Донеган не достаточно было просто слушать, на неё нужно было смотреть. Она не давала публике времени на раскачку. Сначала задорное вступление, да ещё такое, что слушатели не верили своим ушам. А потом настоящий фейерверк – попурри из менуэтов, мазурок, блюзов и музыки соул. А музыкальный юмор пианистки? Некоторые критики считают, что Дороти могла быть и посерьёзней, а так её творчество трудно поддаётся классификации. Но Дороти не шла на компромисс и прислушивалась только к голосу своей музы. Донеган могла играть, не уставая, часами. "Я физически сильная от природы" — говорила она. Даже в очень преклонном возрасте Дороти сохраняла женскую привлекательность. Её шкафы были полны модными нарядами от известных дизайнеров. В 1992 имя Донеган включают в Зал Славы американских джазовых мастеров (American Jazz Masters Hall of Fame) под патронатом Национального фонда искусств (National Endowment for the Arts). В 1993 Дороти Донеган пригласили в Белый дом для участия в White House Jazz Festival. Президент Клинтон захотел послушать её игру. В 1994 она выступает в рамках Playboy Jazz Festival. В этом же 1994 в Roosevelt University ей присуждают почётную докторскую степень. После того, как Дороти 2 недели поработала в фешенебельном нью-йоркском отеле "Шератон", ей сообщили, что она побила все рекорды по количеству присутствовавших на концертах зрителей. "Не понимаю, из-за чего такой шум, — пожала плечами пианистка. – Я ведь годами играю одно и то же". Дороти, конечно, скромничала. Боб Грин (Bob Green), ученик Джелли Ролл Мортона (Jelly Roll Morton), выступавший в Норвегии на фестивале джазовых пианистов, признавался, что ему было чрезвычайно трудно выходить на сцену после Донеган. "Я думаю, что она играет лучше, чем сам Арт Тэйтум (Art Tatum)" – заявил этот искушённый профессионал. Дороти знала себе цену и шутила по этому поводу: "Талантливые музыканты, составлявшие мне конкуренцию, мрут как мухи. Скоро я останусь на вершине Олимпа совсем одна. А может настоящая жизнь только после 70-ти и начинается?" – задавалась она вопросом, удивляясь своему позднему успеху. В свой 73 день рождения она выступала в популярном клубе Jazz Alley, расположенном недалеко от её дома в Сиэтле. Журналистка Вильма Доби (Wilma Dobie) решила поздравить её по телефону и рассказала историю, напечатанную в New York Times об учёном микробиологе из Сиэтла, который предлагает сохранить ДНК на ближайшие 10 000 или даже 50 000 лет в зависимости от цены. Статья называлась "Бессмертие на продажу: цена всего лишь $35". Леди Динамит (Lady Dynamite), как называла её Доби, рассмеявшись, ответила: "Я покупаю. В вопросе своего бессмертия, я доверяю ему больше, чем всем этим джазовым критикам". Донеган продолжала выступать до конца 1997, когда проблемы со здоровьем, в числе которых были диабет и рак, заставили её закончить карьеру. 19 мая 1998 она умирает из-за рака толстого кишечника в своём доме в Лос-Анджелесе. И хотя эта "королева клавиш" так и не получила достойного её таланту внимания и славы, она без сомнения сделала весомый вклад в развитие современного джазового искусства. Очарованный и заворожённый мощностью и энергией её музыки, Jacquet писал, что "по всей видимости, Донеган будет продолжать играть, пока ей не скажут, что уже пора начинать уборку концертного зала". Её энергия струилась не только из пальцев, которые порхали над клавишами, но и из ног, которыми она вытанцовывала по педалям инструмента. В то же время, как отметил Grouse, она была "остроумным, лукавым и тёплым исполнителем" и именно такой запомнится навсегда. Утончённый исполнитель с потрясающей техникой она играла с непревзойденным свингом и имела множество последователей. В мире джазовой музыки, где доминируют мужчины, Дороти удалось заявить о себе благодаря неповторимости и яркости её таланта и музыкального стиля. Смешивая воедино свинг, буги-вуги, водевиль, поп, регтайм и классический стили, приправив это большой порцией нелепых выходок и комичных кривляний, соединённых с выдающимся чувством юмора, она добилась большого успеха прежде всего, как исполнитель "живой" музыки, нежели как записывающийся музыкант. Несмотря на то, что её записи крайне тяжело отыскать в джазовых коллекциях, своей уникальной исполнительской формой она оставила заметный след в истории джазовой музыки.