1991 Bert Ambrose & His Orchestra - You And The Night And The Music [LP 16-44,1]

Не так давно жителей английского города Дерби озаботило состояние моста к заброшенной железнодорожной станции Friar Gate, переданного на баланс муниципалитета еще в шестидесятых за символическую плату в 1 фунт. Не берусь судить об архитектурных достоинствах и современной функциональности этого приземистого одноарочного сооружения, однако его историческая ценность налицо - было время, когда мост этот, с легкой руки Бада Флэнагана, воспевался не только по всей стране, но и далеко за ее пределами. Возможно, в наши дни сей легкомысленный мотивчик плохо вяжется с образом бездомного бродяги эпохи Великой Депрессии, спящего underneath the arches на голой мостовой в грохоте и чаде доисторических локомотивов, однако современников чаплинского персонажа этот факт ничуть не смущал - ноты были нарасхват, оркестры знали мелодию наизусть, а количество певцов и певиц, перевоплотившихся в образ этакого жизнерадостного бродяги, и по сей день поражает бывалых пользователей YouTube. Да-да, еще и сестры Эндрюз, а как без них.
Впрочем, версию Underneath The Arches от самого Эмброуза в западных изданиях найти не так уж легко - последний раз мимолетное упоминание о ней встречалось в статье драматурга Тома Стоппарда в "Гардиан", и то он-де, услышал ее на улицах Минска. Словом, типичный "русский Амброзе", один из ценных раритетов этой пластинки.
Ценный - не то слово, коль скоро все остальные исполнители, включая прославленный оркестр Генри Холла, блекнут на фоне этого божественного гимна "трубачей у врат зари", этой чарующей полифонии просыпающегося города, доведенной до симфонического совершенства выдающимися аранжировщиками оркестра Берта Эмброуза. Кстати, во всей композиции нет и намека на горькую участь бездомного скитальца - напротив, музыканты рисуют нам счастливого обладателя самого бесценного сокровища на земле, мудреца и поэта, которому бы позавидовал сам Омар Хайам. И поневоле верится, что человека, так полноценно отдохнувшего под мостом Friar Gate, сегодня ждет нечто воистину прекрасное и удивительное, как сама жизнь..

•   a   S i r   I s a a c    r e l e a s e   •

В наши дни можно уже с уверенностью утверждать, что "загадочный композитор Дон Марцедо" (Don Marzedo), с упоминания о котором начинает свой рассказ Глеб Скороходов в предисловии к этой пластинке, вошел в историю популярной музыки исключительно благодаря оркестру Берта Эмброуза, записавшего в середине 30-х годов две части его "Кубинской сюиты" (Cuban Suite) - Maracas и Caramba. Два сочных экзотических фрукта в фирменной аранжировке от Эмброуза произвели настоящий фурор - и до сих пор считаются едва ли не величайшими творениями оркестра, неизменно попадающими в категорию The Greatest Hits. Неудивительно, что гораздо позднее, весной 1947 года, Берт Эмброуз все-таки решил завершить работу над "Кубинской сюитой", записав две оставшиеся части, El Samba и Panama, но.. как и следовало полагать, кураж беззаботной Эпохи джаза остался в далеком довоенном прошлом, и вторая порция тропических деликатесов уже не пришлась по вкусу новой публике.

•   a   S i r   I s a a c    r e l e a s e   •

Стремительный и элегантный экспресс "Embassy Stomp", покоривший просторы танц-полов Европы и Америки в 1935 году, бесспорно, является образцом высочайшего технического и музыкального совершенства, достинутого к тому времени ансамблем под управлением Берта Эмброуза. С первых тактов отточенное стаккато ритм-секции разгоняет оркестр до скорости локомотива, летящего с полной отсечкой, в приглушенной вибрации струнных и бормотании саксофона слышится гулкий и мелодичный рокот колес, над мерным свингом невидимых рессор взмывает приветственная фраза трубы - и в облаке трелей, протяжных и дразняще-хриплых гудков перед нами проносятся феерические стомп-каденции инструментов эмброузовского бэнда, ведущих оживленный диалог, в ходе которого красноречию и виртуозности медных не уступает и рояль Берта Барнcа, автора этой композиции (недавно сменившего Берта Рида на посту пианиста оркестра). Увлекшись изысканной джазовой беседой, музыканты Эмброуза, как обычно, словно не замечают, что играют один из самых зажигательных фаст-фоксов всех времен - очаровывающий, ошеломляющий, соблазнительно манящий в те призрачные дали, где уже почти век назад стихли, пропев нам на расставание, трубы "Embassy Stomp".

•   a   S i r   I s a a c    r e l e a s e   •

Лондонский клуб "Embassy Club" - колыбель оркестра Берта Эмброуза. Здесь, в 1922 году, едва успев ступить на британскую землю, перспективный молодой дирижер из Америки получает работу в качестве руководителя оркестра из семи музыкантов, причем со ставкой 360 фунтов в неделю, что по тем временам было значительной суммой (число же оркестрантов в те годы напрямую зависело от площади танц-пола, однако редко превышало 10-11 человек). Практически сразу клуб покупает некто Луиджи, который становится деловым помощником Эмброуза.
Со своей семеркой из "Embassy Club" в апреле 1923 года Берт Эмброуз записывает и первые пластинки (12 сторон) для студии "Columbia". Однако в то время оркестр Эмброуза еще не представлял из себя ничего выдающегося, а запрет Луиджи на радиотрансляции из клуба отнюдь не способствовал ни популярности, ни творческому росту коллектива. Поэтому весь следующий год Эмброуз снова проводит в Америке, играя в нью-йоркском клубе "Clover Gardens" (со ставкой в 200 долларов за вечер), а Луиджи забрасывает его потоком телеграмм, призывая вернуться в "Embassy Club". Перед последней депешей честолюбивый Эмброуз, урожденный подданный королевы, не смог устоять - по просьбе Луиджи, она была отправлена самим Эдуардом, принцем Уэлльским, и в оригинале звучала так:The Embassy needs you. Come back - Edward
(буквально: "Посольство (Embassy) нуждается в тебе. Возвращайся - Эдуард")Итак, с 1925 по 1927 год Берт Эмброуз снова работает в "Embassy Club", однако Луиджи остается непреклонен - "Никаких трансляций". Что, в конечном итоге, и вынуждает дирижера перейти в May Fair Hotel, где вещание оркестра на BBC оговаривалось контрактом, а с годами еще и увеличилось по времени.
С отелем May Fair связывают широкое признание оркестра, подбор уникального коллектива виртуозов-исполнителей и талантливых аранжировщиков - словом, зарождение "фирменного стиля Эмброуза". Однако в 1933 году (все еще ощущались последствия Великой Депрессии) в ответ на требование уменьшить персональную ставку (500 фунтов в неделю) Эмброуз в последний раз уводит оркестр на свой "запасной аэродром" - в "Embassy Club", причем на целых три года.
В этот период музыканты активно занимаются звукозаписью, сначала на лейбле Brunswick, а с осени 1934 года - на Decca. Эмброуз продолжает достраивать коллектив, и к 1935 году его оркестр уже вполне заслуживает восторженные отзывы в музыкальной прессе навроде "Лучший (танцевальный) оркестр в Европе/в мире/всех времен". Этому счастливому времени и принадлежит композиция Берта Барнcа Embassy Stomp, записанная оркестром Берта Эмброуза в январе 1935 года.

•   a   S i r   I s a a c    r e l e a s e   •

В авторской версии шутливая песенка Кука и Мерсера звучала по своим временам достаточно фривольно, взять хотя бы ее первую строчку - "Little Johnny got all mixed up making love to Mary Brown". У Эмброуза текст песни уже более "светский" и поэтически взвешенный, а в игривый настрой основной мелодии (когда ломанный английский синонимичен беспечному чувству влюбленности) органично вплетен проникновенный лирический пассаж - "Those hair, them eyes, how come they was?" Та же игра слов, но уже с другой интонацией - герой словно бы охвачен воспоминаниями, причем столь внезапными и пронзительными, что не выдерживает даже грамматический строй английского языка.

•   a   S i r   I s a a c    r e l e a s e   •

В наши дни можно уже с уверенностью утверждать, что "загадочный композитор Дон Марцедо" (Don Marzedo), с упоминания о котором начинает свой рассказ Глеб Скороходов в предисловии к этой пластинке, вошел в историю популярной музыки исключительно благодаря оркестру Берта Эмброуза, записавшего в середине 30-х годов две части его "Кубинской сюиты" (Cuban Suite) - Maracas и Caramba. Два сочных экзотических фрукта в фирменной аранжировке от Эмброуза произвели настоящий фурор - и до сих пор считаются едва ли не величайшими творениями оркестра, неизменно попадающими в категорию The Greatest Hits. Неудивительно, что гораздо позднее, весной 1947 года, Берт Эмброуз все-таки решил завершить работу над "Кубинской сюитой", записав две оставшиеся части, El Samba и Panama, но.. как и следовало полагать, кураж беззаботной Эпохи джаза остался в далеком довоенном прошлом, и вторая порция тропических деликатесов уже не пришлась по вкусу новой публике.

•   a   S i r   I s a a c    r e l e a s e   •