Eva Cassidy / Ева Кессиди

У Евы Кессиди было все для блестящей музыкальной карьеры: восхитительный голос, тонкий вкус, упорный характер, чувство стиля, фантастический артистизм. Она не просто пела, она жила в песнях. Для карьеры ей не хватало самой малости – честолюбия и жажды славы. "Ева была сложным человеком, – рассказывали о ней друзья. – Болезненно скромная, ранимая, подверженная депрессии, но самоуверенная и упрямая во всем, что касалось личных убеждений и творческих принципов. Профессиональная карьера её мало занимала, она предпочитала жить в окружении близких друзей, которые понимали и поддерживали ее". Недоверие к музиндустрии было взаимным, найти общий язык им так и не удалось. Не помог даже "божественный голос" Евы Кессиди. Собственно, только стараниями ближнего круга единомышленников наследие Евы Кессиди стало достоянием миллионов людей. К сожалению, уже после ее смерти.

Даже спустя годы после смерти Евы Кессиди, вокальные способности которой часто сравнивают с Аритой Френклин (Aretha Franklin), она оставалась относительно неизвестной за пределами Вашингтона. Но, благодаря стараниям поклонников и членов местного музыкального сообщества, голос Кессиди достиг тысяч новых слушателей, к сожалению уже после того, как в 1996 она уступила в борьбе с раком, оставив после себя то, что Джон Блейк (John Blake) из Atlanta Journal-Constitution назвал "одной из наиболее невероятных историй успеха в истории популярной музыки".

Её альбом SONGBIRD, выпущенный в 1998, заработал платиновый статус в Великобритании и достиг верхней позиции в списке поп альбомов журнала Billboards, в то время как National Public Radio, журнал People, и телевизионное шоу Nightline сделали документальные очерки о певице. Кроме того, такие артисты как Стинг (Sting), Пол МакКартни (Paul McCartney), Роберта Флек (Roberta Flack) и Ширли Хорн (Shirley Horn) выразили своё восхищение её талантом. Музыкантов восхищает прекрасная подача Кессиди, её способность исполнять множество музыкальных стилей и жанров, и её уникальная фразировка. Поклонники и критики ценят её естественный, неприукрашенный стиль, настолько отличающийся от приглаженной, нацеленной на потребителя поп музыки, доминирующе звучащей на радиоволнах.

Одна из четырёх детей, родилась в творческой семье. Её отец, Хью Кессиди (Hugh Cassidy), преподавал в государственной школе в Upper Marlboro. Он увлекался скульптурой, игрой на виолончели и контрабасе, и по выходным играл музыку профессионально. Её мать, Барбара (Barbara), которая встретила отца Кессиди в 1960 в Германии, происходила из талантливой семьи ремесленников и декораторов. В возрасте около двух лет Ева с упоением рисовала, демонстрируя некоторые таланты. Когда ей было девять лет, семья переехала в уединённый Bowie, маленький пригород Вашингтона, где отец учил своих детей различать цветы и деревья. Мама устроилась на работу в детском саду в соседнем Beltsville, и продолжала растить своих детей. Любимой певицей Евы в детстве была Баффи Сент-Мари (Buffy Sainte-Marie).

В это же время отец начал относиться к музыке более серьёзно, и начал играть на гитаре, напевая в течение многих часов каждый день. Отец, использовавший гитару Harmony с нейлоновыми струнами, преподал Еве основы игры на инструменте и познакомил её с народной музыкой. В доме всегда звучали песни, семья слушала записи Боба Дилана (Bob Dylan), Баффи Сент-Мари (Buffy St. Marie), Джоша Уайта (Josh White) и Пита Сигера (Pete Seeger). У Евы был брат Дэнни (Danny) и любящие родители, которые обожали музыку и сумели увлечь ею детей. Дэнни брал уроки скрипки, Ева с удовольствием пела, подбирая любимые мелодии на гитаре, которой она овладела с подачи отца. Учитель по профессии, занимавшийся с умственно отсталыми детьми, одно время отец загорелся идеей создать семейный фольклорный ансамбль: гитара, скрипка и бас-гитара, на которой он играл сам. В результате Ева и Дэнни Кессиди, стали частью кантри-группы, играли на свадьбах в Wild World, старом луна-парке неподалёку от их дома. При всех своих талантах (а у нее было удивительное чувство гармонии) Ева оказалась слишком застенчивой и тяжело переносила появления на публике. Из ансамбля ничего не вышло. Недолго продержался и дуэт Евы и Дэнни, исполнявших кантри-песни в местном парке отдыха. Позже Дэн Кессиди сам стал успешным музыкантом и в середине 90-х способствовал записям своей сестры. Он проживает в Исландии и выступает в Европе.

Несмотря на, казалось бы, мирное и счастливое детство, как подросток Кессиди столкнулась с чувством отчуждения. В отличие от многих её сверстников, которые интересовались одеждой, флиртовали и занимались спортом, у Кессиди не было желания "вписываться" в общепринятые рамки. И расовая дискриминация, демонстрируемая многими белыми одноклассниками во время поездок в школьном автобусе, ещё больше отдалила Кессиди — которая была не согласна с расистским отношением — от её одноклассников. Её оценки ухудшились, и она столкнулась с приступами беспокойства и депрессии. Она ссорилась с отцом из-за нежелания заниматься домашними делами или уделить больше внимания школьным занятиям. Вместо того, чтобы бунтовать против желаний отца, Кессиди в конечном счёте приняла его высокие стандарты и сделала их своими собственными.

Ева была непростым подростком, замкнутым и одиноким. В течение этих трудных лет Кессиди находила утешение в искусстве и музыке. В старших классах школы она участвовала в поп-рок группе Stonehenge. По выходным ездила на велосипеде из Old Town Alexandria в музеи Вашингтона, где изучала работы великих живописцев, таких как Jan Vermeer и Vincent Van Gogh. После окончания средней школы в 1981, она учится в художественных классах в Prince George’s Community College. Поступает в California Institute of Arts, но затраты на обучение оказались слишком высокими. В 1982 она оставила колледж и устроилась на работу в детском саду, где работала её мать. Позже работала оформителем ландшафтов. Изредка она играла на гитаре и выступала как бэк-вокалистка с дружескими командами в Боуи и Аннаполисе, но мысль о музыкальной карьере никогда её всерьёз не волновала.

И друзья, и члены семьи описывали Кессиди как сложного человека. Она была чувствительна к критике, упряма, упорно отстаивая свои ценности и принципы. Кессиди всерьёз занялась живописью, скульптурой, графикой, проектированием драгоценностей и украшением мебели. Она наслаждалась природой, пешим туризмом, велосипедным спортом, как хобби - игрой на гитаре и пением. Крайне застенчивая и замкнутая, она никогда не рассматривала живопись или музыку как способ заработка на жизнь. Напротив, она была довольна скромной жизнью: исследованием мира природы, исполнением музыки и пением, проведением времени с семьёй и несколькими близкими друзьями. Кессиди, которая самое большее хотела быть на подпевке у других артистов, часто переживала, что финансовый успех испортит её целостность как художника. Друзья и семья описывали её как человека, который мало ценил материальные богатства; свой первый банковский текущий счёт она открыла почти в 30 лет. "Она хотела иметь столько денег, чтобы они позволяли ей просто бродить по лесу и ходить в поход тогда, когда ей этого хотелось" - вспоминал её отец.

Так было вплоть до 1986. Все изменилось, когда её давний друг Дейв Лоурим (Dave Lourim) предложил ей записать вокал для нескольких композиций, над которыми трудилась его софт-рок-группа Method Actor (материалы этих сессий будут обнародованы только в 2002). В Black Pond Studios Кессиди познакомилась с продюсером и владельцем студии басистом Крисом Биондо (Chris Biondo), который был тронут её вокалом. "Что поразило меня, так это не сила её голоса, - вспоминал Биондо в интервью Jefferson Morley из Washington Post. – Меня поразили гармоники. Она делала всё действительно странно, чистейшие гармоники прямо с места, без подготовки или чего–нибудь такого. Это было удивительно". Кессиди не собиралась обивать пороги лейблов с целью заполучить выгодный контракт, она надеялась всего-навсего расширить своё амплуа как бэк-вокалистки. Главное, что ею заинтересовался сам Биондо, и не только профессионально, но и лично. Он привлекал Еву к записи едва ли не всех своих подопечных, которым нужен был женский бэк-вокал. Для альбома LIVING LARGE группы E.U. ей пришлось записать десятки вокальных партий, имитируя хор. Её голос прозвучал даже в треке гангста-рэппера Е-40 "I Wanna Thank You".

После нескольких сессий Биондо уговорил Кессиди на создание демо-ленты. Две сессии состоялись в период с 1989 по 1991. В 1990 Биондо вместе с местным антрепренёром Элом Дейлом (Al Dale) убедил её в необходимости создания Band, в состав которой вошли Ленни Уилльямс (Lenny Williams), Кит Граймс (Keith Grimes) и Рейс МакЛеод (Raice McLeod). Поначалу Кессиди выступала неохотно, избегая контакта с аудиторией, но постепенно она открылась, когда осознала сколько людей восхищаются её музыкой. Она регулярно выступает в клубах Вашингтона и его пригородов, таких как Blues Alley, the Wharf, the Birchmere, 219 и Fleetwoods. Очаровательный голос сделал её весьма популярным персонажем на местной сцене.

Весной 1991 Биондо начинает работать с Чаком Брауном (Chuck Brown) и его группой the Soul Searchers, и дал послушать звезде R&B записи Евы. Когда Браун встретился с Евой, он был удивлён, увидев не темнокожую, а миниатюрную белую женщину. Браун в это время обдумывал альбом джазовых и блюзовых стандартов и подыскивал партнёршу для дуэтов. Утонченное и вместе с тем прочувствованное исполнение Кессиди - это было как раз то, что нужно. Они приступили к работе, и уже в ноябре 1992 альбом дуэтов Евы Кессиди и Чака Брауна THE OTHER SIDE (Liaison Records) попал на прилавки магазинов. "Когда она поёт, - прокомментировал Браун в интервью журналу "People", - вы можете услышать Эллы Фитцджеральд (Ella Fitzgerald), Билли Холидей (Billie Holliday) и даже Джанет Джексон (Janet Jackson)". В 1993 Ева и Браун выступают вместе на одной сцене как дуэт и принимают участие в Columbia Arts Festival.

Биондо и Дейл начали предпринимать попытки предложить записанные материалы Кессиди различным лейблам. Но её репертуар – эклектический микс джаза, блюза, фолка, стандартов, госпел и поп музыки - ставил руководство компаний в тупик. Маркетинговые отделы брались за голову: как раскручивать такого исполнителя, кому предлагать такой репертуар - эту головоломку никто даже не брался решить. Тем более что сама Кессиди категорически отказывалась втискивать своё творчество в строго регламентированные рамки одного-единственного стиля.

В сентябре 1993 Еве Кессиди пришлось лечь на операцию - ей удалили злокачественную родинку на спине. А регулярными посещениями врача она легкомысленно пренебрегла. 1994 певица начала с записи нового сингла "Goodbye Manhattan" для лейбла Blue Note. Её студийным партнёром оказался на этот раз джаз-поп-ансамбль из Филадельфии Pieces Of A Dream. Артистка не была в восторге от творчества этого коллектива, но согласилась отправиться с ним в летний гастрольный тур. Вернувшись домой, Ева впервые рискнула дать серию сольных концертов, исполняя джазовые и блюзовые стандарты. Изредка её партнёром по сцене снова становился Чак Браун. Год завершился маленькой победой – Ева получила две награды Wammie – как лучшая джазовая вокалистка (Vocalist Jazz/Traditional) и как лучшая рок/р-н-б вокалистка (Roots Rock/Traditional R&B) округа Колумбия.

Даже это не помогло убедить звукозаписывающие компании в выгодности работы с Евой Кессиди. Был заключён контракт с лейблом Apollo Records, но он вскоре обанкротился. И тогда менеджер исполнительницы решил записать альбом своими силами. Крис Биондо, которого к этому времени связывали с артисткой сугубо профессиональные отношения, охотно согласился помочь. В январе 1996 Кессиди дала два концерта в клубе Blues Alley в Вашингтоне, исполнив в том числе великолепную кавер-версию песни Стинга "Fields Of Gold". Из-за технических проблем запись первого выступления оказалась испорченной. К счастью второй концерт записали удачно. В клубе было холодно и Ева осталась недовольна своим звучанием. Она согласилась на выпуск альбома при условии, что в него будет включён студийный вариант песни "Oh, Had I a Golden Thread". Скомпонованный альбом LIVE AT BLUES ALLEY (вышел в июне 1996) неплохо продавался в пределах штата. Запись отличалась стилистическим размахом, изумительно точным интонационным попаданием и завидным талантом интерпретации. Даже такие набившие оскомину хиты, как "What a Wonderful World" Луи Армстронга () или "Cheek to Cheek" Ирвинга Берлина (Irving Berlin), прозвучали неожиданно свежо и оригинально. К сожалению, первый сольный альбом Евы Кессиди, явно обещавший великолепное продолжение, оказался и последним, изданным при жизни артистки. Критик Joel E. Siegel назвал Кессиди "одним из величайших голосов своего поколения".

К тому времени, когда альбом увидел свет, Ева решила на некоторое время отдохнуть от музыкальной карьеры, тем более что уже давно все свободное время она отдавала художественному творчеству: занималась живописью и скульптурой, разрабатывала дизайн мебели, ювелирных украшений и часов. Она вернулась в Аннаполис и устроилась художником-оформителем школьных интерьеров. Ева начала испытывать боли в бедре и решила, что виной всему частое пользование стремянкой. Она обратилась в Johns Hopkins Hospital в Baltimore. Врачи поставили ей совсем другой диагноз: меланома, развившаяся после предыдущей операции, захватила уже кости и легкие. Курс химиотерапии не дал никаких улучшений. Еве оставалось жить несколько месяцев. В сентябре 1996 в клубе Bayou близкие и друзья подготовили в её честь благотворительный концерт. Певица нашла в себе силы в последний раз выступить перед полным залом. Сидя на стуле и аккомпанируя себе на гитаре, ужасно худая, с шарфом на голове, прикрывавшем полысевшую от химиотерапии голову, она исполнила трагически прозвучавший хит "What a Wonderful World", доведший многих до слёз. Через несколько недель, 2 ноября 1996, 33-летняя Ева Кэссиди ушла из жизни.

Музыкальная премия штата Washington Area Music Awards досталась уже ей посмертно. Не увидела она и своего первого студийного альбома EVA BY HEART, над которым работала в последние месяцы жизни, пока ещё могла, под руководством Криса Биондо. Диск вышел в сентябре 1997, не получив поначалу никакого отклика. Критики, высоко оценившие кристально чистый вокал и артистизм Евы, восхищались той убедительностью, с которой песню любого автора, любую традиционную мелодию она преподносила как оригинальный, ею самой придуманный номер, словно исполняла его всю жизнь.

Благодаря усилиям фолк-певицы Грейс Гриффитц (Grace Griffith), которая отправила письмо и ленты Биллу Стро (Bill Straw) - владельцу независимого лос-анджелесского лейбла Blix Street, Кессиди незадолго до смерти подписала контракт, позволивший выпустить сборник SONGBIRD (1998). Сборник включал композиции "Autumn Leaves", "Over the Rainbow" и песню Sting "Fields of Gold". Без активного продвижения надежд на успех было мало. Но когда ведущий утреннего шоу на британском Радио 2 Terry Wogan запустил в активную ротацию песню "Over the Rainbow", компиляция начала привлекать внимание публики. Когда популярное британского телешоу "Top of the Pops" показало любительские съёмки концерта Кессиди в клубе "Blues Alley", выяснилось, что изумительный вокал и трагическая судьба Евы Кессиди затронули чувства английских меломанов. Новые видеоматериалы, попавшие в эфир, завоевали симпатии самой широкой аудитории. Альбом SONGBIRD в конце концов стал британским хитом, возглавил поп-чарт и разошёлся тиражом свыше10 миллионов дисков. За этим последовали хвалебные отзывы критики в США, что породило волну интереса к творчеству артистки. Её музыка вошла в десятку лучших в хит парадах Австралии, Германии, Швеции, Норвегии и Швейцарии.

Родители Евы подписали контракт на выпуск ещё трёх альбомов: EVA BY HEART (1998), TIME AFTER TIME (2000) и NO BOUNDARIES (2000), сборник работ, записанных Евой в качестве сессионной вокалистки. Альбом TIME AFTER TIME содержал 12 абсолютно новых треков - пять концертных и восемь студийных. Это значительно расширило песенный каталог артистки, который выглядел более чем скромно. Песня "Woodstock", написанная Джони Митчелл (Joni Mitchell), "Kathy's Song" из репертуара Пола Саймона (Paul Simon), заглавный трек - хит-сингл Синди Лопер (Cyndi Lauper) 1984, - эти номера были не только украшением альбома TIME AFTER TIME, но и достойными восхищения кавер-версиями. К этому времени об артистке начали появляться публикации в американской прессе, и релиз неожиданно оказался очень успешным, добравшись до американского Тор 20.

В 2002 появился еще один сборник концертных и студийных записей "Imagine", на котором были представлены две самые ранние записи Кессиди, сделанные на домашнем магнитофоне, в том числе не издававшаяся песня Стиви Уандера (Stevie Wonder) "I Can Only Be Me". Несколько композиций прозвучали под аккомпанемент скрипки, которую записал её брат Денни. Число ценителей изумительного вокала Евы к этому времени значительно выросло как в Европе, так и на родине. Альбом IMAGINE возглавил рейтинг независимых альбомов США и отметился под 32 номером в Billboard 200. Эпитеты "ангельский" в адрес её голоса были не редкостью. Комплиментов не стало меньше и с выходом еще одной подборки неизданных материалов AMERICAN TUNE (2003). На этот раз Кессиди смогла удивить слушателей новыми прочтениями, казалось бы, заслушанных до дыр песен - "Yesterday", "Hallelujah I Love (Him) So" Рэя Чарльза (Ray Charles) и "God Bless the Child". Еще неизданных записей, которые хранятся в семейных архивах, осталось совсем немного. Но близкие обещают не затягивать с их публикацией.

"Ева была сложным человеком, - рассказывали о ней друзья. - Болезненно скромная, ранимая, подверженная депрессии, но самоуверенная и упрямая во всем, что касалось личных убеждений и творческих принципов. Профессиональная карьера её мало занимала, она предпочитала жить в окружении близких друзей, которые понимали и поддерживали её". Недоверие к музиндустрии было взаимным, найти общий язык им так и не удалось. Не помог даже "божественный голос" Евы. Собственно, только стараниями ближнего круга единомышленников наследие Евы Кессиди стало достоянием миллионов людей. К сожалению, уже после её смерти.

Каждая записанная Евой Кессиди мелодия, каждый перепетый хит - это всегда маленькое чудо. Десятки таких маленьких чудес, почти никому неизвестных при жизни певицы, оказались сильнее косности и инерции шоу-бизнеса, обманув даже смерть, которая не только не убавила интереса к ее творчеству, но, собственно, и спровоцировала его по-настоящему. Жизнь победила.