Пэт Метени / Pat Metheny - о Кенни Джи и джазе

Вопрос: Пат, не могли бы вы поделиться своим мнением о Кенни Джи - говорят, вы не очень жалуете его и его музыку. Конечно, большинство любителей серьезной музыки не обнаружат в этом ничего удивительного, однако вы впервые высказываетесь о нем так откровенно, и другие музыканты, кажется, вас поддерживают.

Ответ: Кенни Джи не является тем музыкантом, о котором у меня до недавнего времени могло сложиться мнение.

То, что он играет, мало интересует меня, будь то живое выступление или запись. Впервые я услышал его несколько лет назад, когда он в качестве сайдмена играл с Джеффом Лорбером (Jeff Lorber) на открытии концерта моей группы.

Тогда у меня сложилось впечатление, что этот человек достаточно наслушался поп-ориентированных саксофонистов того времени, я имею в виду Гровера Вашигтона и Дэвида Санборна, но сам продвинутым исполнителем не стал даже в этом стиле. У него были проблемы с ритмом, мелодический и гармонический словари страдали бедностью, он использовал в основном пентатонический и блюзовый лады, и в его игре сквозило только рудиментарное понимание того, как профессиональный солист должен смотреться в ансамбле - Лорбер фактически использовал его, чтобы оттенить звучание настоящей музыки.

Но он знал, что нужно большой толпе, и показывал два-три отработанных и всегда производящих эффект приема (например, затягивание нот или очень быстрые пассажи - неважно, что в них иногда нарушается гармония), чем и срывал бурные аплодисменты (и не единожды).

Другим его недостатком - и он не искоренил его по сей день - являлась игра со съезжанием из тональности, то есть он играл, постоянно сбиваясь в "диез".

Конечно, я понимаю, что с тех пор он многого достиг, и его успех не случаен, но противоречивое отношение к нему со стороны музыкантов и любителей серьезной музыки вполне обосновано - оно проистекает из того факта, что он продает огромное количество записей и в то же время не удосуживается хоть немного приблизиться к стандарту, выработанному для его инструмента великими исполнителями на протяжение последних 60-70 лет.

И, честно говоря, настоящие музыканты не испытывают по отношению к нему ни крупицы зависти, видя как их соратник получает приличные деньги, в то время как превосходящим его по таланту импровизаторам и музыкантам не на что свести концы с концами. В настоящее время в мире существуют сотни, если не тысячи, саксофонистов, которые играют и импровизируют лучше, чем Кенни Джи.

И меня бы удивило, если бы он сам не согласился с этим выводом. В последнее время я начинаю задумываться, почему многие джазовые музыканты (включая меня, если я правильно понял намек вопроса, но об этом позже) и слушатели перестают называть то, что он играет, джазом.

Итак, отступая назад, давайте рассмотрим его стиль игры. Если мы удалим импровизацию из стандартной канвы музыкального фона, то увидим, что его саксофон играет то, что более или менее объективные слушатели - по крайней мере, большинство из них - квалифицируют как джаз.

Однако это, на самом деле, псевдо-джаз и где-то, по большому счету, - псевдо-музыка. Она просто не дотягивает до того уровня, который у нас исторически ассоциируется с лучшими образцами техники игры на саксофоне.

Поэтому в последнее время я все чаще повторяю, что мы движемся вперед и создаем новые музыкальные направления, продолжая неправомерно называть их джазом, поскольку большинство людей, на самом деле далеких от понимания истинного джаза, называет их так, но - пусть семя падет, куда ему удобнее.

Однако, почему мы должны оценивать Кенни по иному стандарту? Ведь мы не делаем скидки другим серьезным саксофонистам, если они пытаются проявить свои способности в импровизации, играя с ритм-секцией, как и он!

Поэтому, его, как музыканта, надо противопоставлять Джону Колтрейну (John Coltrane) или, например, Уэйну Шортеру (Wayne Shorter) по способности (или отсутствию таковой) играть на сопрано-саксофоне и по умению (или осутствию такового) находить способ самовыражения в ансамбле, с целью подчеркнуть особенности своей игры на данном инструменте и проявить его, ранее не использованный, потенциал. А как сочинителя музыки - пусть даже и состоящей из восьми нот - Херби Хэнкоку (Herbie Hancock), Горацию Сильверу (Horace Silver) или даже тому же Гроверу Вашингтону.

И тогда станет очевидным, что по всем вышеперечисленным пунктам Кенни Джи проигрывает.

Но, как я упоминал выше, этот относительно мягкий критический взгляд на данного музыканта существовал у меня лишь до недавнего времени - до того момента, пока Кенни Джи не выпустил пластинку, на которой наложил свою игру на запись известного трека Луиса Армстронга тридцатилетней давности "What a wonderful world".

И из-за одной этой выходки я перестал уважать его и как человека - за невероятную самонадеянность, и как музыканта - за попытку встать рядом с такой исключительной фигурой в нашей музыке, как - Луис Армстронг.

Этот тип музыкальной некрофилии - наложение новой записи на старые записи давно умерших исполнителей - практиковали и Натали Коул (Natalie Cole), наложившая несколько лет назад свой голос на трек "Unforgettable" своего отца (имеется в виду известный американский композитор и певец Нат Кинг Коул (Nat King Cole) - прим.перев.), - но это был ЕЕ ОТЕЦ, и Тони Бенетт (Tony Bennett), сделавший то же самое с одной из песен Билли Холидей (Billie Holiday).

Причем все это воспринималось как проявление эксцентричности со стороны двух великих певцов 20-го века, находящихся приблизительно на одном уровне по артистичности исполнения со своими "соисполнителями". Когда же Ларри Кориэлл (Larry Coryell) осмелился наложить себя на трек Веса Монтгомери (Wes Montgomery), я потерял к нему всякий интерес и теперь задаюсь вопросом, как вообще мог близко терпеть кого-то со столь дурным вкусом и с таким бесцеремонным отношением к одному из моих любимейших героев.

Но когда Кенни Джи решил, что имеет право пачкать музыку человека, по праву считающегося самым великим джазменом мира, своей ублюдочной, джайвовой, псевдо-блюзовой, звучащей не в тон и грешащей нудностью игрой, наложив ее на один из самых известных (да пусть даже и на менее знаменитый) треков Луиса, то этим самым он совершил поступок, который кроме как кощунством не назовешь.

Он, в один момент, из-за неимоверно претенциозных стремлений стать королем этого наиболее циничного из музыкальных направлений под названием "поп", обосрал могилы всех великих музыкантов прошлого и настоящего, которые, не жалея своих жизней, долгие годы оттачивали свое мастерство и разрабатывали свои музыкальные направления, вдохновляемые именно Луисом Армстронгом, его неукротимым духом, сквозящим в каждой из нот, которые тот извлекал на протяжение своей удивительно долгой музыкальной карьеры. *

Выказывая неуважение к Луису, его наследию, а по умолчанию, и к любому музыканту, который так или иначе внес свой вклад в развитие импровизационной музыки, Кенни Джи создал прецедент наплевательского отношения к современной культуре, и это должно нас насторожить, если не сказать - напугать.

А мы игнорируем этот факт, глядим на него сквозь пальцы - на наш собственный страх и риск. Его равнодушное пренебрежение к последствиям этого неблаговидного поступка (как с человеческой, так и с музыкальной точки зрения) раздражает еще и тем, что единственным мотивом его совершения является увеличение объема продаж, а следовательно, и притока денег в карман беспардонного дельца от музыки. А поскольку этот диск уже вышел (имеется в виду Classics In The Key Of G - 1999, см. дискографию - прим. перев.), я призываю в знак протеста - пусть и незначительного - бойкотировать продажи альбомов Кенни Джи, его концерты и все связанные с ним мероприятия.

На все вопросы, как я отношусь к Кенни Джи и его музыке, я всегда буду отвечать так же, как и в этом небольшом эссе. Обычно все нормальные музыканты, невзирая на уровень их мастерства, стремятся играть хорошую музыку и стараются не обращать внимания на неблаговидную критику как со стороны общественности, так и со стороны своих же коллег.

Но разница в том, что для них существуют некие святыни, которых нельзя касаться. И среди них - музыка Луиса Армстронга. Игнорировать это табу - значит согласиться с тем, что все сделанное ранее каким-либо из известных музыкантов, не имеет никакой внутренней ценности, и я, например, никогда на это не пойду. (Я удивлен, что действия Кенни Джи не встретили никакого отпора со стороны музыкальных критиков. Что они думают по этому поводу - газеты, журналы и т.п.?).

Все, что я здесь сказал, я готов повторить самому Горелику (Кенни Джи), если когда-нибудь с ним встречусь. И если это действительно произойдет, я не постесняюсь выложить все, что о нем думаю, не исключено, что и свою гитару на его башку натяну.

ПРИМЕЧАНИЕ:

Это письмо является частичным ответом на вопросы людей, просмотревших в интернете вырезку из моего видеоинтервью, которое я давал в Польше. Там меня попросили рассказать о джазе детям в возрасте от 8 до 11 лет ясным для них языком.

Я с энтузиазмом взялся за дело, изложил необычной аудитории все достоинства этого огромнейшего музыкального направления, рекомендуя детям больше слушать известных исполнителей и не смущаться большим разнообразием жанров, попадающих под определение джаз.

В частности, я заявил, что Кенни Джи играет самую немую (dumbest - прим. перев.) музыку на планете - тот, кто общался с детьми этого возраста, может подтвердить, что они внутренне и так это понимают, - чтобы найти общую почву для дальнейшей дискуссии.

ДОПОЛНЕНИЕ: ошибка этого моего утверждения состоит в том, что я не включил в него всю вселенную... Удивляет меня и то, что КТО-ТО еще мог усомниться в моем высказывании относительно Кенни Джи, принимая во внимание характер исполняемой им музыки. Значит мне надо прилагать больше усилий в пропаганде настоящей музыки - и в этом мои цели диаметрально противоположны задачам Кенни Джи.

Перевел Александр Панов