Амина Фигарова (Amina Figarova) интервью С. Бабаевой для газеты "Азербайджанские Известия"

- Вы родились и выросли в Азербайджане, в стране, в которой пересеклись многие культурные и исторические направления. Как вы можете описать свою жизнь в Баку?

- Азербайджан находится в Евразии, между Чёрным и Каспийским морями, когда-то он был частью Советского Союза. Вы можете его сравнить с некоторыми южноевропейскими странами по образу жизни людей - отдыху, хорошей еде и прекрасной музыке. Последние два аспекта - это действительно необходимые для жизни «ингредиенты». Я росла в стране, где люди всегда ценили джаз, и привыкла слышать его с детства. Мои родители любили слушать американских исполнителей - у нас дома были записи Оскара Петерсона (Oscar Peterson), Эллы Фитцджеральд (Ella Fitzgerald), Джо Пасса (Joe Pass), Херби Хенкока (Herbie Hancock).

В семье Фигаровой не было профессиональных музыкантов. Её родители и родственники в основном занимались политикой и медициной. Однако музыка играла большую роль в родительском доме Амины ханым. Когда семье удавалось собраться вместе, каждый играл на своём любимом инструменте и в результате получался настоящий семейный концерт.

Ей было два года, когда она впервые прикоснулась к фортепиано - на нем играла ее мать. А в шесть уговорила родителей записать её в музыкальную школу.

- Амина, Вы окончили Бакинскую государственную консерваторию, факультет классики, а умудрились играть джаз, да ещё в современных аранжировках...

- Я всегда слушала музыку из разряда «поп», но популярная музыка, как я теперь понимаю, основана на джазе. В то время я этого не знала. Но, уже тогда, активно принимала участие на всевозможных джазовых фестивалях, как слушатель. Затем, у меня появилось хобби — сочинять музыку. Даже мой учитель, Владимир Анисимович был в восторге от всех моих произведений, которые я писала для фортепиано и виолончели. Одну из главных ролей в истории моей учёбы сыграл Аншелевич. Однажды он мне сказал: «Амина, ты уже многого добилась, уезжай туда, где надо все начинать с нуля. Это хорошо для профессионального развития». После этих слов, я решила отправиться в Москву, играла там концерты, брала частные уроки у Наумова. Правда, моё любительское дело дошло до того, что я получила первую премию на Всесоюзном конкурсе композиторов. В Москве я очень активно занималась своим хобби, писала музыку. Когда же мои произведения услышали представители Московского союза композиторов, они попросили меня стать членом их организации. Все мои произведение настолько моментально разошлись по России, что по Московскому интернациональному радио вышла в эфир специальная передача обо мне. Мне, естественно, хотелось послушать эту радиопередачу, но у меня не было на то возможности. В этот период меня пригласили в Голландию, и я попросила своих Голландских друзей записать эту передачу на кассету. Они были в полном восторге. Голландцы мне говорили: «Как это так! Ты этим серьёзно не занимаешься, но успехи твоих произведений вполне впечатляют. Для большей популярности надо, чтoбы кто-то написал текст для твоих произведений.» Короче говоря, все отнеслись к моей работе очень серьёзно. И в конечном итоге они сделали несколько копий этой передачи и разослали во все уголки Голландии. В течение нескольких дней меня уговаривали заняться этим посерьёзнее, мол делай больше рекламы своей музыке, и одна из консерваторий предложила мне пройти бесплатное обучение на отделении музыки для фильмов. За то время, что я относилась к своей музыке несерьёзно, я успела отправить записи своих произведений на разные конкурсы и получить первые премии. В один прекрасный день я подумала, может и вправду все-таки что-то получится, может надо уделять больше внимания и более серьёзно относиться к этому. Некоторое время проучилась в отделение музыки для фильмов, но мне это не понравилось.

Педагоги там были слишком уж формальные. Приходили и объясняли, например, в чем особенности итальянских фильмов, как надо писать музыку к этим фильмам. Одним словом, мне все это не понравилось. А любовь к джазу у меня была всегда, но я как-то не решалась играть эту музыку.

- Вы сказали, в Азербайджане джаз был популярен. Однако на Западе, мало кому было известно о том, что в Советском Союзе была сильная джазовая школа. Расскажите, каким был джаз в ваше время и какой он сейчас в Азербайджане?

- В нашей стране много слушали иностранных джазменов. В свою очередь мы имели и собственных джазовых музыкантов - из Азербайджана и Советского Союза... В начале 90-х годов, после распада СССР, музыкальная жизнь страны застыла. Всем было не до музыки - власть менялась, приходили новые люди. С начала 2000-х годов ситуация изменилась. Теперь джазовые фестивали вновь проводятся каждый год, в Азербайджане есть несколько джаз-клубов. И у них очень даже хорошая сцена!

Амина Фигарова уехала из Азербайджана в конце 80-х. В то время она писала только популярную музыку, о джазе, как признается Фигарова, даже не смела думать. Однако ее друзья-голландцы сыграли композиции нашей соотечественницы в джазовой интерпретации. А в это время московское международное радио подготовило программу о талантливой пианистке, в которую были включены и эти композиции. Вскоре друзья, ничего ей не сказав, послали эти записи в консерваторию в Роттердаме. Через неделю она получила приглашение в класс композиторов.

Мама всегда говорила мне, что однажды я пойму, насколько музыка важна для меня. Я писала скорее для забавы, никогда не относилась к этому серьёзно. И вот я в классе композиторов! Но я чувствовала, что это не моё, мне больше нравится джаз. Через месяц я перешла на курс джаза и проучилась там год, а затем получила приглашение в музыкальный колледж Беркли в Бостоне.

- До учёбы в Беркли вы никогда не были в США. Какова была ваша первая реакция?

- Я полюбила Беркли с первого раза. Школа была великолепной, а царящая в ней атмосфера - фантастической. Мне нравилась атмосфера конкуренции, ведь она стимулировала учащихся в ней. Все, к чему мы стремились, - стать лучше.

- Вы сказали, что пища - необходимый компонент жизни. У вас был любимый ресторан в Бостоне?

- Это было так давно. После того, как я познакомилась со своим мужем, лучшим рестораном стала наша собственная небольшая квартира.

- Что вы чаще всего готовите?

- Все, но больше всего любим блюда из рыбы и зерновых.

- А какие стили игры на фортепиано Вы предпочитаете?

- В принципе, я люблю хорошую музыку. И в джазе, и в классике, и в поп музыке есть хорошее и плохое. Я люблю всю хорошую музыку, не деля её на стили. Однажды в Голландии я услышала, как играл один джазист, с лёгкостью переходя от джаза к классике. Вот тогда я подумала, может я смогу с такой же лёгкостью из классики в джаз. Несмотря на то, что я всю жизнь слушала джазовых пианистов, эта идея никогда не приходила мне в голову. Подумав немного я подошла к этому исполнителю, и сказала, что хотела бы научится играть джаз. Ну хотя бы попробовать. И он помог мне. В результате меня сразу же приняли на второй курс, и я решила остаться, так как мне интересно было, что из этого получится. Уже через полтора года я выпустила первый джазовый диск.

- Как вы создали септет?

- Дело в том, что раньше я работала в другой группе. Нас было пять человек — квинтет. После этого я создала квартет, нас было четверо. Мы играл все — от джаза и до поп музыки. После того, как мне удалось выпустить первый диск, я уехала на джазовый фестиваль в Колорадо на котором сыграла с биг бенд. Но работать с биг бенд мне не понравилось, у пианиста здесь очень ограниченная роль. После своего возвращения я начала думать, что же мне такое создать, чтобы по звуку напоминало биг бенд. И таким образом я пришла к септету. В этой группе и ударные, и контрабас, и фортепиано, и т.д.

- Амина, насколько хорошо знают за границей азербайджанскую классическую музыку?

- Мне об этом трудно судить. Так как я еду в основном с джазовой группой. А за границей все подразделено. Джазовая группа играет в основном в джазовых клубах, а классическая - в филармониях. Как я сказала, классикой я занималась очень определённый период и в основном в Голландии. Классические концерты я даю только в Европе.

- А вы сами исполняете композиции таких джазменов, как Вагиф Мустафазаде, Рафик Бабаев?

- Дело в том, что я играю только свои собственные композиции и не потому, что не хочу исполнять произведения азербайджанских композиторов. Все исходит от того, что я очень много пишу и хочу выразить через эту музыку свои эмоции. Думаю, вы согласитесь, что я тоже являюсь азербайджанским композитором.

- Когда вы приехали в Голландию, у вас были языковые барьеры?

- Меня здесь окружили таким вниманием, такой заботой, что я подобных проблем не испытывала.

- Насколько иностранцу удаётся добиться творческих успехов за границей?

- Это очень сложно. В первую очередь это зависит от стиля. Если речь идёт о популярной музыке, и в принципе в Голландии есть такая определённая прослойка, если тебе 18, и ты 36-го размера, блондинка, с голубыми глазами, приятно выглядишь, имеешь голосок, и популярность невероятная.

- А не хотели бы Вы вернуться в родной город, и жить здесь?

- Дело в том, что мир стал очень маленьким. Так, что можно жить везде одновременно. Я Баку никогда не оставляла, и не оставлю. Находясь в Голландии, я никогда не называю ее своей родиной. Поскольку я много гастролирую, и считаю своим домом только Азербайджан.

Но все же проживает ныне Фигарова в Роттердаме, поскольку не хочет быть в стороне от музыкальных событий, происходящих в Европе. Композитор черпает вдохновение от богатства событий во время поездок по Европе, Африке и Ближнему Востоку, но в глубине души остаётся глубоко связанной с традиционным центром джаза - Нью-Йорком. Она старается, как минимум, два раза в год бывать здесь, иначе чувствует, «что упустила что-то важное в своей жизни». Во время теракта 11 сентября 2001 г. она тоже была в Нью-Йорке. Именно этому городу посвящено одно из ее крупных произведений - "September Suite".

Я остановилась у друзей в Бруклине. Накануне у меня был концерт, а затем замечательная встреча с исполнительницами джаза. Утром я решила позвонить мужу в Голландию. Он был в панике, спрашивал, все ли хорошо. Спросонья я не могла понять, что случилось. Он попросил меня включить ТВ, но в это время первая башня упала, и изображение на экране исчезло, телефонная связь отключилась. Я вышла на улицу и пыталась добраться до Бруклинской башни, чтобы посмотреть оттуда, что же происходит. Я ничего не могла понять - вокруг клубы пыли и все кричат о какой-то «атаке». Вернулась в квартиру и закрыла все окна. Мне было страшно - не было никакой информации о том, что же происходит. Я была одна и не могла ни с кем поговорить. Наконец, решила вновь выйти на улицу, чтобы поговорить с людьми. Это было похоже на сюрреалистический фильм - светит солнце, никаких автомобилей на улице. Маленькая девочка спрашивала свою мать «Сегодня праздник?» Та отвечает ей - нет. «Но почему тогда столько людей на улице? Почему все такие грустные?» Я слышала вой сирен и чувствовала себя полностью беспомощной, потому что не могла ничем помочь.

В конечном счёте все эти переживания вылились в альбом «Сентябрьская сюита». Но произошло это не сразу. Через неделю после трагедии Амина Фигарова вернулась в Европу - все ещё в состоянии шока. Только через некоторое время она смогла подойти к пианино и начать играть. Так появилась первая часть сюиты. Одна за другой создавались композиции, которые были посвящены людям, погибшим в тот страшный день. Три года она вместе с мужем и четырьмя голландскими джазменами работала над концептуальным альбомом. Названия нарочито замедленных частей сюиты говорят сами за себя: «Оцепенение», «Пустота», дальше - «Отрицание», «Фотоальбом», «Гнев», «Попытка сосредоточиться».

- А как Вы познакомились с Бартом?

- Мы встретились в студии в Роттердаме во время записи одной из песен. Я назначила встречу трубачу, но он не явился. В панике я стала искать замену. И в течение получаса вышла на него. Когда он появился в студии, смотрел, смотрел, и смотрел на меня. А я говорю, «можешь ли ты говорить?!» И довольно быстро мы поженились. Дело в том, что я не встречала людей, которые меня так хорошо понимали. И он тоже.

- Сколько лет Вы уже женаты?

- Десять лет.

- А о детях думаете?

- Пока нет. К этому вопросу надо подходить серьёзно. В мире очень много несчастных детей. Если иметь ребёнка, то надо ему дать счастливое детство. А если на это нет времени, то не надо заводить детей.

- Что ж, спасибо за беседу и успехов вам!

по материалам интервью С. Бабаевой для газеты "Азербайджанские Известия"