2022 Julius Rodriguez - Let Sound Tell All {Verve}

Справедливо ли называть Джулиуса Родригеса и сообщество молодых исполнителей, с которыми он работает, новым авангардом джаза? 23-летний музыкант не отмахивается от этого слова из четырех букв, как это делают многие его коллеги, исповедующие великую музыку черной Америки. Изучая джаз с детства, посещая его выдающиеся молодежные программы и учебные заведения, развивая ловкость игры и композиторский слух на его блюзовых, спиритических и балладных основах, Джулиус признает культурную ценность джаза и процессы, которые способствуют его престижу как классической музыки Америки. Но что становится очевидным при прослушивании Let Sound Tell All, дебютного альбома Родригеса, так это то, что, несмотря на свою подготовку в джазовых традициях, Джулиус не верит в ограничения, которыми джаз определяется его хранителями.

Когда вы слышите, как Джулиус Родригес играет "музыку", как он ее называет, это современный Sound, настолько же свободно владеющий историей, насколько он знает свой современный контекст. Его музыка осмеливается представить себе будущее новых стандартов и звуковых волнений. Этот авангард вырос в атмосфере, где поп, хип-хоп и танец влияли на их подходы к мелодии, гармонии и ритму, поэтому, конечно, это часть их импровизационной ДНК. И это то, что Julius Rodriguez's Sound рассказывает тому, кто решит послушать.

На каком-то уровне эта непредвзятость была частью подхода Джулиуса Родригеса на протяжении большей части его молодой жизни. Даже творческий эклектизм должен иметь свои семена, и семена Джулиуса были посажены благодаря интересу Одри МакКаллум, исторической фигуре в Балтиморской консерватории Пибоди (она была первой афроамериканской студенткой в подготовительной средней школе в 50-х годах) и любимой учительницей музыки в государственных школах Шарм-Сити. МакКаллум также дружила с семьей Родригес, и именно по ее рекомендации юный Джулиус начал брать уроки классического фортепиано в возрасте трех лет, развивая сильную музыкально-теоретическую базу. Это обучение было применено на практике в церкви Гринбурга, штат Нью-Йорк, которую посещала семья Родригес, где Джулиус с раннего возраста играл на всех видах клавишных инструментов (включая орган) и барабанах.

Когда Джулиус обнаружил глубокие музыкальные способности, его отец, Адлер, поклонник джаза, внимательный к таким легендам, как Колтрейн и Монк, и современникам, как Эрл Клюг и Стэнли Джордан, стал принимать активное участие в музыкальном образовании своего сына - дошло до того, что он привел своего тогда еще 11-летнего сына на джем-сейшн в знаменитый клуб Smalls в Гринвич-Виллидж в час ночи, узнав, что там будет выступать Джереми Манасия, будущий преподаватель Джулиуса по фортепиано в молодежной программе Манхэттенской школы музыки. (Джулиус говорит, что он был одет в серый балахон и играл "Take the A Train" Дюка Эллингтона, и добавляет: "Это была моя песня!"). Это также было началом любви младшего Родригеса к джазовым клубам, которые он регулярно посещает с тех пор.

Средняя школа в прогрессивной школе Masters School в Доббс Ферри была дополнена временем, проведенным на таких известных музыкальных программах, как MSM's и Berklee's, а также на программах Фонда YoungArts, одновременно выступая с молодежными концертами и концертами. Именно в этой среде Джулиус впервые оказался среди вдохновляющих молодых музыкантов, таких как басист Дэррил Джонс (который появился на альбоме Let Sound Tell All) и саксофонист Исайя Барр (чья группа Onyx Collective сыграла важную роль в развитии музыкального мышления Родригеса). Он учился в Джульярде вместе с другими представителями авангарда поколения - соседями Джулиуса по первой квартире на Манхэттене были его нынешний басист Филип Норрис, пианист Исайя Томпсон и саксофонист Иммануэль Уилкинс, - но в 2018 году покинул программу школы, строго придерживающейся традиций.

Размышляя о своем музыкальном прогрессе в ретроспективе, Родригес вспоминает "прекрасный обратный комплимент" от барабанщицы Терри Линн Каррингтон во время пятинедельного пребывания в летней программе Berklee, который оказался решающим: "Она сказала: "Когда мы играли последнюю мелодию, на минуту показалось, что Арт Блейки спустился с небес". Но потом она добавила: "Это еще не все - нельзя привязываться к традициям". Это заставило меня задуматься о том, на чем я фокусируюсь, а что, возможно, упускаю. Это тот момент, о котором я думаю и по сей день: нельзя привязываться к традициям, нужно расширяться".

В некотором смысле, это расширение было таким же постоянным, как и его ортодоксальное музыкальное образование. Наряду с джазом, Стиви Уандер и "Битлз" были вездесущи на стереосистеме семьи Родригес; а когда Джулиус всеядно искал музыкальные открытия в Интернете, он услышал, как джазовые пианисты, такие как Джеки Террасон и Итан Айверсон из группы The Bad Plus, крутят свои собственные версии современного репертуара, поп-музыки и прочего. В подростковом возрасте Джулиус вместе с друзьями отправился на нью-йоркский фестиваль Governors Ball, который, по его словам, "как бы изменил мою жизнь". Я привык к джазовым концертам, которые обычно не проводятся в больших масштабах. И когда я увидел музыкантов, играющих перед таким количеством людей, которые были рады присутствовать на концерте, это переключило его: "Может быть, мне стоит обратить внимание на другие виды музыки". Он начал слушать Джеймса Блейка, Самфу и Соланж, а в школе Masters School стал участвовать в ежегодном концерте, который студенты готовили, воссоздавая классический альбом, изучая все о "Thriller" Майкла Джексона и "Joshua Tree" U2. Его джазовые профессора также поощряли его к растяжке, как, например, когда Манасия познакомил его с Шугги Отисом.

Родригес постоянно играл с авторами-исполнителями и другими музыкантами за пределами джазовых кругов своей юности. Когда он поступил в Джульярд, он начал играть со студентами-музыкантами из других нью-йоркских университетов, а также с группой Onyx Collective своего старого друга Исайи Барра, чья репутация в Нижнем Ист-Сайде как молодой группы, одинаково хорошо чувствующей себя в инди-роке и хип-хопе, со стандартами и редкими грувами, сделала поклонниками таких джазменов центра города, как Рой Натансон и Марк Рибот, а также A$AP Rocky. (Платиновый рэпер нанял их в качестве своей группы на гастроли 2018 года, что заставило Родригеса взять семестр в Джульярде и ускорило его уход из школы). К началу 2019 года широта и тонкость работы Джулиуса указывали на эклектизм: он играл на органе для Me'shell Ndegeocello и хип-хоп дуэта Brasstracks, играл на фортепиано на вокальном альбоме Кармен Ланди Modern Ancestors, номинированном на Грэмми, участвовал в записях других авангардных нетрадиционщиков, таких как Morgan Guerin и Kassa Overall, и руководил собственной джазовой группой в клубах города. Кроме того, его рабочие музыкальные способности становились все острее. Даже в джазовом сообществе он распознавал, как клубы и их посетители различают музыку: "Я наблюдал, как играть в этих местах. Вы не ходите во все эти места за одним и тем же. Я играл в этих местах, смотрел, что мне нравится, а что нет. Затем мои сочинения и музыка развивались и совершенствовались по мере того, как я играл в разных местах с разными музыкантами".

Чем больше Родригес наблюдал за такими восхитительными коллегами, как Нджокелло, Джон Батист, саксофонист Брэкстон Кук и автор-исполнитель Габриэль Гарсон-Монтано, охватывающими различные музыкальные пространства, тем больше призыв Каррингтона к экспансивности имел смысл для музыки, которую он хотел создавать. Самые ранние записи группы на Let Sound Tell All относятся к 2017 году, и все они были завершены к февралю 2019 года. В то время, говорит Родригес, идея заключалась в том, чтобы "задокументировать группу, эксперименты и стремления, с которыми мы выступали на живых концертах, потому что там была определенная энергия". Но в последующий год, когда волнение Джулиуса по поводу записи звучания группы в студии переросло в желание создать интересную запись - что стало возможным после того, как в 2020 году пришла пандемия и идея собраться в студии звукозаписи стала невыполнимой - эти оригинальные записи стали основой для исследования другого рода. В нем нашли отражение различные музыкальные уроки и направления, которые волновали Джулиуса на протяжении всей его жизни. С помощью продюсера/инженера Дрю из Drew ofthe Drew, который добавил студийный постпродюсер/звуковой алхимический слух, замечательный набор песен начал обретать форму. Временами "Let Sound Tell All" напоминает о классическом джазе в малых группах, на котором воспитывался Джулиус; в других случаях он звучит современно и элегантно.

Открывающая альбом "Blues at the Barn", первоначально выпущенная в качестве сингла в 2020 году, была идеальным воплощением того, как обе идеи могут уживаться вместе. Бодрая традиционная композиция фортепианного трио, ставшая любимой в концертах группы, открывает альбом аплодисментами толпы, которые звучат так, будто были специально взяты из старой джазовой записи перед большой аудиторией; пианист-басист Норрис дергает струны в стиле "давайте начнем сейчас", Родригес отбивает тему, а барабанщик Джо Сейлор присоединяется. На записи вся группа проходит через один из фильтров Дрю, и выходит с другой стороны, чистая и свингующая. Традиционность песни подчеркивается процессом производства, но при этом она модернизируется на глазах слушателя.

Кости "Gift of the Moon" были среди самых ранних записей альбома; Родригес называет ее "первой песней, которую я написал, не будучи традиционной джазовой песней, поскольку в ней нет сольной части". Он годами пытался понять, что с ней делать, пока в 2019 году не попросил трубача Гиветона Гелина солировать на существующей записи. Родригес не смог выбрать ни один из трех дублей Гелина, "поэтому я использовал их все одновременно, и получилось то, что есть сейчас". Этот прием он перенял у Джорджа Мартина и своего юношеского обожания студийных хаков The Beatles, а также у записей Роя Харгроува, где покойный трубач играл сам с собой. Добавление синтезаторных партий Джулиуса и вокала без слов от соратника Onyx Ника Хакима создало потрясающую инструментальную миниатюру.

Идеи для некоторых песен Sound, с другой стороны, рождались годами. Или, по крайней мере, их совместное творчество. Мэрайя Кэмерон, которая исполняет кавер-версию песни Стиви Уандера "All I Do", - "старая подруга из родного Уайт-Плейнс". Аранжировка песни - это не переложение дубля Стиви на альбоме 1980 года Hotter Than July, а оригинальная версия Motown, записанная Тамми Террелл в 1966 году. Неудивительно, что для игры на бас-гитаре Джулиус пригласил Бена Вулфа, одного из своих преподавателей в Джульярде, который в свое время играл с Уинтоном Марсалисом и оркестром Гарри Конника-младшего ("When Harry Met Sally [саундтрек] - это для меня диск на необитаемом острове", - говорит он). Олдскульный свингующий бэк-бит в песне от этого только лучше.

А даунтемпо "Where Grace Abounds" позволяет Родригесу проявить свою глубокую духовную сторону, это своего рода дуэт между Родригесом на электропианино и органе Hammond B-3 - до того, как труба Гелина и голос Хакима появятся в качестве поздних прерываний в песне. Для Джулиуса это одна из самых саморефлексивных композиций альбома, "песня, которую я написал в то время, когда мне казалось, что я еще не являюсь лучшей версией себя, и все же со мной происходило много замечательных вещей. Так что это моя благодарность за то, что я нахожусь в той ситуации, в которой я нахожусь, хотя я чувствовал, что не заслуживаю этого". Drew ofthe Drew и Jon Castelli смешивают это в призрачное, похожее на госпел чудо.

Взятый вместе, "Let Sound Tell All" - это единое выражение "между", которое материализуется в сегодняшних музыкальных пространствах. Для Джулиуса и авангарда это не столько цифровое растворение жанров, о котором мы часто читаем, сколько продуманная перестройка традиций поколением, которое слышит разрозненные вещи, сочетающиеся друг с другом так, как их старшие не могут. Они не уверены, как это назвать и куда это вписать, но они знают, что важно, чтобы мир услышал это и получил это.

"Моя музыка основана на импровизации... но на нее повлияло и много других вещей", - говорит Джулиус, когда его спрашивают, что если не джаз, то как назвать его звучание. "Одно время я называл это "джазовыми поп-песнями" - это более простые мелодии, более короткие песни, более короткие аранжировки, но мы все равно солировали и играли на джазовом языке. Это просто музыка, которую я пишу, под влиянием всего, что происходит вокруг меня. Современная инструментальная музыка. Но забавно, когда ты говоришь что-то подобное, люди предполагают, что ты собираешься играть какие-то странные аут/неоклассические [вещи]. Нет, ты можешь импровизировать какие-то простые вещи, которые люди могут подпевать и танцевать. Это то, что я хочу делать. Мне кажется, что это одна из причин, почему у нас не так много инструменталистов в поп-культуре и на переднем крае, потому что люди просто не делают этого".